Продолжаю умываться слезами

[cobalt60]

Название: И будут двое одна плоть
Автор: Cobalt 60 (Чисайна)
Фэндом: Detroit: Become Human
Пэйринг: Маркус/Саймон
Рейтинг: PG-13
Размер: Мини

Саймон ходит по Иерихону всевидящей тенью. Он словно воплощается там, где сейчас нужнее всего - обрабатывает раны, несет "голубую кровь", утешает, поддерживает... Иногда кажется, что и нет Саймона как такового, в отрыве от миссии и чужих страданий. Можно попросить его отдать свое сердце, и он выполнит это - молча, с вечной своей извиняющейся улыбкой на губах.
Такой самоотдачи Маркус раньше никогда не видел - ни в людях, ни в андроидах. Читал разве что в книгах Карла о том, что так и должно быть, вспоминал витые, изящные строки: "Возлюби ближнего своего как самого себя". В этих же книгах были изображения святых, и Саймон был чем-то похож на них. Чем-то неуловимым, запрятанным в глубине глаз.
Маркусу очень хочется до конца это понять и запечатлеть на холсте. Потом, когда будет мир.
***
- Главное, чтобы ты вернулся, - Саймон говорит это перед каждой серьезной вылазкой за пределы Иерихона. Подходит, смотрит на Маркуса, словно впервые видит, едва ощутимо касается плеча пальцами. Еще что-то хочет сказать, даже приоткрывает рот, но потом отступает и прячет взгляд.
А позже, когда все заканчивается, растворяется в бесконечных темных коридорах. И снова он - везде и нигде, ангел-хранитель, не сидящий ни минуты без дела. И никак не спросить, что ему хотелось сказать. Маркусу не хочется давить, он думает: "В следующий раз", но этот следующий раз никак не наступает - кому-то всегда нужна помощь, а значит, нужен Саймон.
***
Корабль-призрак все полнится андроидами. Они сидят, прислоняясь к стенам - оставившие прошлую жизнь, и застрявшие на Иерихоне в ожидании новой. "Чистилище" - вспоминает Маркус, вот как это называется в человеческой мифологии.
Ночами он ходит по кораблю. Это позволяет успокоиться. Сна андроидам нужно совсем немного, а время в ожидании новых действий тянется мучительно медленно. Поэтому Маркус меряет шагами коридоры, бегло осматривает трюм и каюты - идет, пока сверхточные часы в его голове отсчитывают секунды до обещанного рая. Каждый шаг, каждый миг приближает его к цели.
Во время этих прогулок Маркус часто встречает других неспящих. Они редко разговаривают - встречаются с ним такими похожими взглядами, и идут дальше, неся свое одиночество и свою веру, словно знамя.
Однажды он случайно видит Саймона в одной из отдаленных кают. Тот сидит, отвернувшись к стене лицом, и его плечи судорожно дергаются. Маркуса прошибает холодом, потому что эти движения такие странные и противоестественные, они похожи на сбой, на поломку. Но прежде, чем он успевает что-то предпринять, Саймон всхлипывает.
Маркус знает, что сказать толпе - как успокоить ее или распалить, как заставить множество стать единым и повести его за собой. Оказавшись лицом к лицу с чьей-то личной болью он теряется. Вечно спокойный и собранный Саймон впивается пальцами в собственные плечи с такой силой, что по ткани расползаются синие пятна. Его трясет.
Маркус не может смотреть на это, но и не знает, что можно исправить.
***
Иерихон умирает, словно живое существо. Скрипы обшивки похожи на стоны, корабль погружается в глубину, становясь могилой для сотен андроидов. Для людей нет особой разницы между потопленным старым кораблем и грудой сломавшихся машин на нем. Железо и пластик - мертвое к мертвому.
В старой церкви тихо. Маркус то и дело сжимает в кулаке детонатор и ощущение, что месть так близка и может свершиться в любой момент, отдается дрожью во всех сенсорах. К чему усложнять, разве все не стало очевидным за одну ночь?
На плечо ложится ладонь. Это Саймон. Знакомый и незнакомый - без мягкой улыбки, с глазами опустошенными, но не напуганными.
- Я хотел бы поговорить. Наедине.
Маркус кивает и следует за Саймоном через полный зал, ловя на себе взгляды. Народ разочарован в нем. Может, Иерихон и не был свободой, но он был жизнью, а Маркус не сумел его сохранить для многих и многих.
В кладовке сумрачно и пахнет плесенью. Через единственное узкое окошко под потолком едва просачивается лунный свет и отражается в глазах Саймона, делая их почти прозрачными.
- Что бы ты ни выбрал, мы пойдем за тобой. Сейчас... многие разочарованы, но ты все делал правильно. Мы верим в тебя. Я верю в тебя.
Места совсем мало, они стоят вплотную друг к другу и Маркус видит, как Саймон, поддавшись порыву, снова открывает рот, но почти сразу же смыкает губы. Как и всегда до этого.
И решение принято. Маркус не знает, и не хочет сейчас знать, почему, но чувствует, что оно верное. Скорее всего, они завтра умрут, и это будет правильно. Скорее всего, более подходящего момента не будет. Пальцы, до этого сжимавшие детонатор, расслабляются.
- Скажи, Саймон. Скажи то, что хочешь сказать. Мне важно знать это.
- Я не уверен, что смогу подобрать слова. Но могу показать, если хочешь.
Саймон нерешительно протягивает руку. Без искусственной кожи она поблескивает и все это как-то...
"Интимно" - вспоминает Маркус. Такое книжное, такое человеческое слово.
Момент слияния похож на прыжок в воду. Чужие мысли и чувства заполняют все, на миг система выдает ошибку - слишком много информации. Но стоит только отдаться этому целиком, растворить себя без остатка - в другом, и становится так легко и правильно.
Маркус теряется. Глаза Саймона теперь - его глаза, мысли Саймона - его мысли. ""И будут двое одна плоть" - мелькает где-то на периферии сознания. Мелькает и пропадает.
Чувства смешиваются и переплетаются - боль и счастье, спокойствие, страх, надежда, отчаянье... В этом водовороте Маркус находит константу, точку опоры, вокруг которой вращается все остальное. Маркус находит себя.
Видит себя с тысячи ракурсов, так, как видел Саймон. Слышит свой голос. Чувствует прикосновения. И вслед за каждым взглядом, жестом и словом ощущает почти эйфорию - он определенно читал об этом, но до этого не понимал.
Саймон разрывает контакт. Он выглядит так, словно провинился и ждет наказания, и Маркусу даже не нужно прямого контакта чтобы почувствовать, насколько ему больно.
Невозможно подобрать слов. Поэтому Маркус тянется и губами касается чужих губ, открывает в ответ свое сознание - я теперь понимаю, я тоже...
***
На рассвете выжившие снова идут за Маркусом. Они поднимают руки, встают на колени, поют... Потому что нет иного пути к миру, кроме любви.